Выставка Ирины Абрамовой «Счастливые дни (Happy days)»

Путешествие по стихиям

Большинство людей убеждено, что искусство – это большое зеркало, стоящее перед человечеством или Вселенной. Оно может идеализировать, может быть кривым, создавать гротесковые фигуры и нелепые ситуации, может быть явью или сном, играть с миром сущностей или предлагать ему свои фантасмагории. Но бывает, что художник ищет в себе лишь самого себя, ассоциативно  касаясь общечеловеческих  или национальных проблем,  принципов или заблуждений.   
В этом смысле краснодарская художница  Ирина Абрамова вот уже 20 лет идет не совсем в ногу с современным художественным  мейнстримом, не входит ни в одну из сегодняшних южно-российских тусовок. Для нее важно личное, неопосредованное прикосновение к еще не открытым  законам мироздания, к  тому, что еще не имеет имени.

Ее творчество – это реакция на всеобщее овеществление мира и превращения человека в придаток  различных автоматизированных систем.  Это также,  возможно, неосознанная реакция на фрейдизм, марксизм, технократический глобализм, культ машин, капитализм, социализм, национализм или толерантность. Ибо в этих информационных потоках сложно найти место  душе  человека. Более того, женской душе.

Не уходя совсем от изобразительности, она в своих живописных и графических фантазиях подчиняет свою палитру логике музыкальных аккордов и арпеджио. Поэтому в ее мире живут не вещи, а цветные состояния. Феномены, которые явлены ей в ощущениях, дематериализуются и стремятся  превратиться  в чистую энергию.

На Кубани, в искусстве которой превалирует «натюрмортное» видение мира, Абрамова еще в годы своего ученичества (в художественной школе и Краснодарском художественном училище) мечтала об  искусстве «космических» пространств:
- Натюрморты я писала просто цветовыми отношениями пятен  (форма  предметов не удостаивала  моего внимания). Меня больше увлекал ритм кусков цвета и соотношения оттенков. Это делать не разрешали… А я все больше влюблялась в Африку, Средневековье, рисунки маленьких детей, Филонова и немецких экспрессионистов.

Одна форма материи  превращается у нее в другую, мир существует как истема трансформаций. Биоморфные структуры, солярные знаки,  геометрический орнамент,  «примитивный»  рисунок в сочетании с буйным ритмом красочных абстрактных пятен – вот составляющие  ее  пластического  языка. И в этом всем есть логика, но не  формальная, академическая, а логика свободного творчества. Она предполагает с одной стороны опору на ремесло, а с другой – способность к импровизации.

Если в  прежние времена   импровизация была в основном уделом музыкантов и поэтов (как известно великими импровизаторами были И.С. Бах,  В. А. Моцарт, Паганини), то с начала ХХ века без нее немыслимо творчество многих художников. Расцвет американского джаза (как и многие другие виды народного творчества), основанного на импровизации, по времени совпал с взлетом абстрактного импрессионизма в лице Полока, Кунинга, Аршила Горки…

Есть несомненное сходство композиций краснодарской художницы с джазовыми мелодиями. Ей в полной мере  дан  талант  импровизатора, способного обуздать стихию спонтанных энергий, рождающихся на месте встречи Хаоса Вселенной и  Космоса  Культуры  (и наоборот). Абрамова словно иллюстрирует философские тезисы Алексея Лосева о том, как светлый и гармоничный мир является порождением глубинного хаоса. Мы видим на ее холстах живой огонь, который то вспыхивает, то  гаснет. Парадоксальная ее мистика  и цветовой символизм, соединенные с южно-российским, мажорным гедонистическим  мирочувствованием образуют мощный энергетический заряд, способный на психоэмоциональном уровне ввести зрителя в измененное состояние сознания.    

Художница видит мир цветным. Она способна  разглядеть  его множество оттенков. И все они яркие, декоративные, светлые. Именно такова серия «64 состояния воды», навеянная воспоминаниями о научных  изысканиях Леонардо да Винчи, или серии «Ahava», «Путешествие в горы», «Люди на берегу моря» …   Ее интересуют трансформации, происходящие в природе:   день - ночь, дождь - солнце, лето – осень, вода-земля. Даже дождливый день в горах у нее состоит из сочетаний разноцветных линий или пятен. Горячее, красно-оранжевое, или холодное, синее и голубое, тонет в черном космическом пространстве. Метаморфозы души  человека не менее интересны. И они тоже имеют цветовые созвучия во внешнем мире, как и семь звуков в звукоряде соответствуют «музыке сфер». Ее «Автопортрет»  (из серии «Люди на берегу моря»)  - это «кривой»,  «детский» рисунок, растворенный в ритме «солярных» и других геометрических знаков. 

Абрамова начала работать в  конце 80-х годов. И первый период ее творчества прошел под сильным влиянием Павла Филонова, которого она почитала как учителя. Из этого  периода осталось совсем немного работ, разошедшихся по всему миру. Другой ее учитель - один из  представителей современного регионального южно-российского искусства Алексей Паршков (в свою очередь ученик Кибрика, ученика Филонова). От обоих она взяла мистико-философское направление ума, не часто встречающееся в  творчестве  краснодарских художников, склонных скорее к искусству светскому и земному.   

С конца 90-х начался «абстрактно-наивный» период, продолжающийся до сих пор. Ее абстракции то – орнаментально - экспрессивные, то лирические,   но всегда в них присутствует соприкосновение с универсальными законами Вселенной. В древних культурах орнамент приводил человека к осознанию общего,  в контексте которого можно было решать частные задачи.  И у краснодарской художницы он позволяет рассматривать или ритмические явления, или трансформационные. Для этого ей  понадобилось превратить язык живописи и графики в  почти независимую систему, лишь ассоциативно связанную с миром повседневной человеческой реальности. При этом художница сохраняет синтетический характер образного мышления, как считается, свойственный    российской ментальности.

Основная концепция  произведений  Абрамовой, как мне представляется, это стремление к выходу за пределы земного измерения, в иные миры, открытие новых пространств, трансформация и перевоплощение в новые состояния. И возврат к первопричине, назад в будущее. В этом европейская художественная и философская традиция смыкается с буддизмом, в котором относительно прошлое и настоящее. Циклическая  вневременная  парадигма проявляется в композиционной структуре, тяготеющей к кругу или овалу, в который вписаны образы, линии, пятна, образующие единую  субстанцию. В этом есть какой-то романтический порыв, стремление к сверхчувственным мирам, в которых есть нечто, что человек не может найти на земле.

Творчество Ирины Абрамовой  - это странствия человеческой души, томимой духовной жаждой. В Средние века такие художники становились иконописцами, уходили в скиты, от греховного мира в царство  вечных истин. Русская странница, Ирина путешествует не по лесам и полям родной земли, не по западным городам и музеям. В русле ее внимания стихии времени, пространства, чисел, музыка сфер, пребывающая в небесах, куда нет доступа праздному и ленивому человеческому уму.
                                                         

  Член АИС Татьяна Соколинская