Отцы казачьи

С репинских «Запорожцев» началось, по большому счёту, исследование казачьей истории художественными средствами. Почти в тоже время академиком Михаилом Микешиным задуман «его последний шедевр» – памятник императрице Екатерине II и войсковым старшинам для города Екатеринодара, бережно воссозданный пятнадцать лет назад Александром Аполлоновым. Казачья тематика стала на многие годы благодатной в творчестве Геннадия Квашуры. В картинах и монументальных работах Валентина Папко преобладают остросоциальные или гуманистические сюжеты, тем неожиданнее воспринимается его обращение к казачьей истории.

Его последняя работа – большеформатное полотно с названием «Отцы кубанского казачества С. Белый, З. Чепега, А. Головатый» решена станковыми живописными приёмами, но композиционно близка папковским монументальным росписям. Реальных портретных изображений казачьих атаманов история не сохранила, тем не менее, их образы создавались на Кубани для музейных экспозиций, календарей и других надобностей.

Картина Валентина Папко приглашает нас обратиться к предыстории кубанского казачества, а точнее, к 5 июня 1775 года, когда пушки и солдаты екатерининского генерала Текели вынудили запорожских казаков сложить оружие и «самораспуститься», а несогласных с царской волей уйти за Дунай, к туркам. Кошевого атамана Петра Калнышевского сослали на Соловки, где упрямый казак пережил и саму Екатерину и её сына Павла и умер на 112 году жизни.

В разгроме Запорожской сечи, историки находят государственную целесообразность, но в 1787 году, когда началась новая русско-турецкая война о «щирых запорожцах» власть опять вспомнила. Князь Потёмкин-Таврический начал «строить» из обиженных казаков новое войско, его назвали «Верным черноморским». Вначале собралось почти шесть сотен бывших запорожцев, им А.В. Суворов привёз казачьи крейноты – знамя, символы атаманской власти и «открытый лист», куда они должны были вписать имя выбранного ими атамана, таким образом, им стал Сидор Белый, родом из малороссийской шляхты. Из казаков, записавшихся в новое войско «конно и оружно», он сформировал кавалерийскую сотню, которой поручил командовать Захария Чепегу, а из «неимущей сиромы» создал казачью «морскую пехоту», на лёгких гребных судёнышках – «чайках» смело захватывающую вражеские военные парусники и прибрежные батареи.

Однако в июле 1788 года при штурме турецкого флагмана был смертельно ранен первый атаман войска Верных казаков черноморских, полковник российской армии Сидор Игнатьевич Белый, которого похоронили на Кинбурнской косе, а командовать черноморскими казаками был назначен секунд–майор Захарий Чепега.

Захарию Алексеевичу Чепеге довелось храбро участвовать в двух войнах с турками, штурмовать Гаджибей и Измаил, за что получил два своих «офицерских Георгия», владимирский крест на шею и золотую саблю. На седьмом десятке он, сидя в седле, вёл походную жизнь, полную невзгод и лишений, казаки уважительно его считали «характерником» - заговорённым от пуль. В 1792 году кошевой атаман, имевший уже бригадирский чин, руководил переселением черноморцев «на остров Таман» и правый берег реки Кубани. Во главе нескольких тысяч казаков с семьями и немудрёным домашним скарбом он пересёк Дон и, добравшись до дарованной кубанской земли, расселил курени, основал кордонную линию, и войсковой город Екатеринодар, получив на старости генеральский чин и звезду.

Войсковой судья Антон Андреевич Головатый подростком учился в Киевской бурсе, он был по казачьим понятиям человеком «дюже образованным», за что и получил прозвище «Головатый». А еще он был поэтом и музыкантом – бандуристом; его стихи были до революции казачьим гимном, они запечатлены на пьедестале памятника Екатерине II. Он возглавлял казачью делегацию, которой был вручён императорский Указ о даровании казакам-черноморцам земли на Кубани. В 1796 году во главе с «армии бригадиром и кавалером» Головатым была отправлена тысяча казаков в Персидский поход, там он и умер, не узнав, что императором Павлом I был назначен новым наказным атаманом Черноморского войска.

Художником Валентином Папко «казачьи отцы» помещены на фоне Черного моря и выжженной яростным солнцем древней кубанской земли со скифскими бабами и выбеленными конскими черепами. Великолепно написанный передний план щедро заселён горшками – корчагами, домашней утварью, связками книг, иконами и казачьими клейнотами. Образы первых казачьих атаманов, созданные живописцем, отличны от уже устоявшейся их иконографии. Сидор Белый с мощным обнажённым торсом больше похож на былинного богатыря, он, словно суть южной земли, её защитник и хозяин.

В центре композиции помещён Захарий Чепега, который был реальным сосредоточением административной жизни первых лет на Кубани. Он изображён в генеральской форме потёмкинского времени с шейными орденами, кстати, он был единственным среди черноморских, а потом и кубанских казаков, кто был награждён орденом Святого Георгия III класса, остальные георгиевские кавалеры имели только IV класс. В руках у него икона, перед которой клялись в верной службе, образ «Покрова Богородицы» был казачьим оберегом.

«Казачий Демосфен» Антон Головатый едет верхом по степи и, играя на бандуре, о чём-то глубоко и невесело задумался.

Валентин Папко своей художнической волей вернул на холст «исторические тени», наделив их живой, по-своему, убедительной плотью. 

Иван Иванович Ващенко - искусствовед, почётный академик Российской академии художеств, заместитель директора художественного музея им. Ф.А. Коваленко, эксперт по культурным ценностям Министерства Культуры РФ